Экономисты оценили влияние «ресурсного проклятия» на неравенство в России

Оно усугубляется при соблюдении одного из двух условий Экономист РАНХиГС: в регионах неравенство усиливается при доле природных ресурсов выше 30% К усилению неравенства в регионах России приводит рост доли природных ресурсов в экономике выше 30% и увеличение доли занятых в добыче сверх 4%, выяснили в РАНХиГС. Для регионов, не достигших этих показателей, эффект обратный

Обеспеченность природными ресурсами и внутрирегиональное неравенство доходов имеют нелинейную взаимосвязь: в регионах с относительно низкой долей добывающего сектора в экономике ее рост вплоть до 30% приводит к ослаблению неравенства, в то время как в субъектах с долей добычи выше 30% и относительно высокой занятостью в ресурсных секторах наблюдается увеличение неравенства. К таким выводам пришла научный сотрудник центра математического моделирования экономических процессов РАНХиГС Татьяна Ивахненко в статье «Неравенство доходов и обеспеченность природными ресурсами в регионах России», с которой ознакомился РБК (вышла в «Экономическом журнале ВШЭ»).

Как ресурсы влияют на неравенство

Основной причиной неравенства в России является концентрация экономической активности в регионах, обладающих конкурентными преимуществами, к числу которых относятся природные ресурсы. Логично предположить, что положение бедных слоев населения в субъектах с таким конкурентным преимуществом улучшается скорее, чем в регионах без него, отмечает в статье Ивахненко.

Природные ресурсы влияют на неравенство через следующие каналы.

Экономический

Ресурсы могут воздействовать на неравенство доходов опосредованно через экономический рост, с которым они находятся во взаимосвязи. Согласно «кривой Кузнеца», между неравенством доходов и экономическим ростом существует перевернутая U-образная зависимость: в ходе экономического развития неравенство сначала будет усиливаться, а затем, с увеличением экономического роста, постепенно смягчаться.

Влияние ресурсов на неравенство также может быть связано с последствиями «голландской болезни», а именно: спадом в производственном секторе и снижением человеческого капитала. Так, после открытия месторождения природного ресурса происходит перераспределение рабочей силы из экспортно ориентированных отраслей обрабатывающей промышленности в добывающий сектор. В результате происходит падение экспорта несырьевых товаров и сокращение производства, что, в свою очередь, снижает совокупный спрос и спрос на рабочую силу и в итоге приводит к усилению неравенства.

Политический

Этот канал связан с качеством институтов, которые будут определять воздействие природных ресурсов на неравенство. Например, правительство может смягчать неравенство инвестициями в человеческий капитал и эффективной политикой перераспределения (трансфертов малообеспеченным слоям и повышением налогов для богатых). Позитивный эффект от таких мер возможен в странах с хорошей защитой прав собственности и низкой коррумпированностью, в то время как в условиях неразвитых политических институтов будет проявляться коррупция, которая ведет к экспроприации ресурсной ренты и, напротив, усилению неравенства.

U-образная зависимость

Исследования «ресурсного проклятия» показали, что негативные последствия для экономического развития связаны не с обеспеченностью природными ресурсами, а с их преобладанием в структуре экономики, говорится в статье. Аналогично можно предположить, что влияние природных ресурсов на распределение доходов связано именно с последствиями зависимости экономики от сектора добычи, под которым в работе Ивахненко понимается доля добывающей промышленности в валовой добавленной стоимости региона. Важным показателем при анализе влияния природных ресурсов на неравенство в работе выступает также уровень занятости в добывающей промышленности, отражающий роль ресурсного сектора в структуре рынка труда.

Источником данных для исследования стали статистические сборники Росстата за 2004–2020 годы по всем регионам России, кроме Крыма, Севастополя, а также Чеченской Республики (они были исключены автором из-за нехватки данных на указанном временном отрезке). Для оценки неравенства использовались такие параметры, как индекс Джини, доля в общих доходах населения 20-процентных групп, ранжированных по уровню дохода, а также соотношение доходов 10% наиболее обеспеченного и 10% наименее обеспеченного населения. Для того чтобы оценить взаимосвязь природных ресурсов и неравенства, автор построила несколько математических моделей и сделала следующие выводы.

Природные ресурсы влияют на неравенство доходов нелинейно

Эта зависимость имеет вид U-образной кривой: до определенного уровня рост доли добывающего сектора в экономике региона оказывает смягчающий эффект на неравенство (увеличивает благосостояние бедных групп и снижает доходы самых богатых), однако при усилении зависимости экономики от добычи ресурсов неравенство будет расти. По оценке Ивахненко, неравенство достигает минимума, когда доля добывающей промышленности составляет около 30%. «Данный результат устойчив для группы регионов с долей добычи ресурсов меньше критического уровня, оцениваемого в 30%»,— пишет она.

«По мере того как экономика региона становится все более зависимой от ресурсного сектора, на рынке труда будут становиться все более востребованными «сырьевики» (нефтяники, газовики). Соответственно, данная категория работников будет в выигрыше от усиления сырьевой ориентированности экономики, в то время как доходы других групп работников будут расти медленнее из-за снижения роли других отраслей, в результате чего дифференциация доходов будет усиливаться»,— замечает экономист.

В 2004–2020 годах средняя доля добывающего сектора в экономике превышала 30% в шести регионах: Тюменской и Сахалинской областях (56 и 53% соответственно), Якутии (43%), Оренбургской области (37%), Коми (34%) и Чукотском автономном округе (33%), следует из работы.

Неравенство устойчиво растет в регионах с долей занятых в добыче более 4%

В субъектах со средней долей занятых в добывающем секторе более 4% («высокий» уровень) дальнейшее увеличение зависимости экономики от природных ресурсов будет приводить к усугублению неравенства за счет роста доходов сотрудников ресурсного сектора, говорится в статье (при доле добычи в экономике региона выше 30% и занятости в добывающем секторе менее 4% эффект «незначим», то есть неравенство не увеличивается). В России десять регионов с высокой долей занятости в ресурсном секторе, среди них, по данным Ивахненко, Чукотский автономный округ, Тюменская, Магаданская и Кемеровская области, республики Якутия и Коми.

Указанный эффект является следствием поляризации рынка труда и может усугубляться тем, что низкоквалифицированные работники (или работники, не имеющие навыков для работы в добывающем секторе) будут испытывать сложности с поиском работы и их доходы будут снижаться, поясняется в статье.

Тренд на снижение дифференциации

Автор считает, что ее результаты могут быть полезны для разработки экономической политики в разных регионах.

Эконометрические расчеты необходимы для анализа существующих тенденций, но в них всегда есть ряд допущений, из-за которых выводы могут быть не совсем точными, сказал РБК директор ИНП РАН Александр Широв. Использовать их как инструмент принятия решений в области социальной политики в текущих турбулентных условиях преждевременно. По мнению эксперта, структурные сдвиги и темпы роста ВВП сильнее влияют на неравенство, чем сформированная экономическая структура.

«Неравенство растет в двух случаях: либо когда экономика развивается плохо, но есть группы населения и компании, концентрирующие основной объем доходов, либо когда экономика быстро растет и возникают секторы, которые в своей динамике значительно опережают остальные. Добыча это или, например, IT— неважно»,— сказал он.

Широв считает, что актуальная экономическая ситуация в краткосрочной перспективе будет способствовать снижению неравенства, и главным образом на это влияет дефицит кадров. Так как зарплаты растут по широкому кругу профессий, это будет постепенно сглаживать дифференциацию доходов, оптимистичен он.

По данным Росстата, в 2022 году коэффициент фондов (соотношение доходов 10% наиболее и 10% наименее обеспеченного населения) составил 13,8, став минимальным с 1998 года. Снижение показателя свидетельствует о сокращении разрыва между богатыми и бедными. Как ранее писал РБК, за чертой бедности в 2022 году впервые оказалось менее 10% россиян.